О неквалифицированной правке его воспоминаний в редакции «Дружбы народов»

...Извините меня, что я — по Вашу душу. Я не хотел этого делать, но так получилось.

А дело вот какое.

Рукопись моей книги «На Ельнинской земле» готова. (Если, конечно, можно назвать рукописью нечто состоящее из журнальных наклеек и отчасти из машинописного текста.)

Казалось бы, раз рукопись готова, ее надо передать в издательство, а там уж и пойдет все, что надо, дальше. Однако есть некоторые «но», преодолеть которые без помощи издательства просто не в состоянии. Впрочем, объясню все по пунктам.

1. В рукописи очень много поправок. И особенно их много в наклейках тех глав, которые печатались журналом «Дружба народов». По какой-то странной случайности там «редактировал» мое произведение человек, который несомненно плохо знает деревню. А в дополнение к этому он, этот человек, по-моему, глуховат и на русский язык. Поэтому почти все поправки, которые были внесены редактором, делают соответствующие места либо (в лучшем случае) странными, либо в той или иной мере нелепыми или неграмотными. Я не могу удержаться, чтобы не привести некоторых примеров.

Во многих местах у меня фигурирует деревня Оселье. А в главе «За хлебом» рассказывается, как некий Андрей Горюнов привез из Курска для своих однодеревенцев — жителей деревни Оселье вагон хлеба. И дальше есть фраза, что осельские мужики везли хлеб со станции.

Мой редактор решил, что в слове осельские я по ошибке поставил лишнюю букву О. «Лишняя» буква была вычеркнута и в журнале появилась явная нелепость, а именно, что хлеб везли сельские мужики. Как будто есть еще и городские мужики.

У меня написано, что подул ветер, началась метель и на дороге кое-где уже появились намети. (Намети — это множественное число от слова наметь.) И вот вместо моих наметей появляется наметы! А это ведь совсем уже другое дело.

Я пишу, что конвоир пригнал нас к станичному управлению, которое находилось на самом краю станицы. По-видимому, желая устранить тавтологию, редактор переделал фразу, и в журнале она звучит так: конвоир пригнал нас к станичному управлению, которое находилось на самом краю СЕЛА. Это равносильно тому, как если бы я написал, что городская управа находилась в центре деревни.

Есть «поправки» и похлеще. Главное, их очень много. Я потратил две недели, чтобы в печатном тексте восстановить тот мой первоначальный текст.

2. Я подобрал для книги кое-какие иллюстрации (фотографии), но фотографий тех лет у меня мало. А те, что есть, — не высокого качества. Между прочим, обойтись без иллюстраций нельзя. Значит, нужно, чтобы кто-то посмотрел отобранное мною и чтобы можно было решить, какие фотографии включить в книгу, а какие нет. Всего я отобрал около 6-ти фотографий.

3. Еще в ту пору, когда я находился в больнице, где (очень помалу) дописывал «На Ельнинской земле», мне показалось, что надо бы написать к этой книге предисловие. И там же, в больнице, набросал его. А теперь привел в порядок и включил в книгу. Но теперь появились у меня и своего рода сомнения, а зачем предисловие? Стоит ли давать его?

По этому поводу мне также хотелось бы посоветоваться. С одной стороны, как бы и не надо: ничего особо существенного в нем нет. А с другой стороны, оно чем-то дорого мне. Ну, вероятно, хотя бы тем, что я вспоминаю в предисловии об А. Т. Твардовском.

Словом, хочется, чтобы на это дело кто-то посмотрел со стороны и потом сказал бы свое мнение.