Читателю1 этой автобиографии предстоит испытать ни с чем не сравнимое удовольствие: за исключением предисловия2, которое скоро кончится, в этой книге не будет ни одной сноски.
Мне кажется, я человек не злой3, но и я выхожу из себя, когда встречаю в жизнеописаниях бесчисленные сноски. Всякому терпению есть предел4.
Настало время5 предупредить биографов и эссеистов, чтобы они избавились от этого досадного недостатка6, чтобы страницы их книг впредь были так же свободны от сносок, как пшеница — от плевел7.
Не вижу никакой необходимости в этом бессмысленном крючкотворстве8. Я только что прочел книгу Карла Сенберга «Авраам Линкольн9. Военные годы», и в четырех объемистых томах Карл ни разу не прибегнул к этому нелепому обычаю10. Если это удалось Карлу, то почему, спрашивается, не удастся и нам с вами?11
Фрэнк Салливен12, американский писатель, уже высказался на эту тему13, подвергнув резкой критике историка Гиббона14, который имеет обыкновение перемежать подробный перечень грехов поздних римских императоров латинскими изречениями, помещаемыми в сносках и совершенно непонятными широкому читателю, который последний раз видел латинский текст в 1920 году15.
Я совершенно согласен с Фрэнком. Встретить на странице пометки 1 или 2 для меня все равно что, гуляя по ровной изумрудной лужайке, внезапно наступить ногой на грабли. Я останавливаюсь как вкопанный, пытаюсь не смотреть в конец страницы16, но все же опускаю глаза и, словно загипнотизированный, гляжу на магическое «см.»: смотри, дескать, апрельский номер «Ридерз дайджест» за 1950 год.
Что значит «смотри»?! Вы что ж, думаете, я храню все номера «Ридерз дайджест»?! Да если даже в приемной зубного врача мне попадется этот гнусный журнальчик, я, свернувшись улиткой, отведу глаза, чтобы, не дай Бог, не начать лихорадочно листать его в поисках Самого Незабываемого Открытия Моей Жизни!