...Мои дела шли все хуже и хуже. Какой-то рецензент обругал меня в газете, и сразу же в издательстве перестали меня замечать. Мои предложения, еще вчера столь интересовавшие редактора отдела, не волновали его больше. Мои рукописи покрывались пылью, а сберкнижка не отмечала новых приходов.