Меня часто глупо поносили, но гораздо чаще безмерно превозносили, и да поверят мне, что я не прикладывал руку к таким превозношениям. Никогда в жизни я палец о палец не ударил, чтобы «сделать что-то для себя», чтобы снискать почести или, скажем, продвинуть печатание писавшихся обо мне книг.
Я живу уединенно... и не забочусь ни о чем, кроме своих задач, вырастающих у меня одна за другой. О публике и об успехе я при этом не думаю, и если таковой приходит, то это случайность, свалившаяся на меня с неба, вернее, я сам как с облаков сваливаюсь; ибо ни разу еще не выпускал я книги, не будучи убежденным в ее неудобочитаемости. Так оно большей частью и оказывается в каждом отдельном случае, и успех вызван не той или иной книгой, а их совокупностью,— долгая, заполненная работой жизнь постепенно произвела известное впечатление.