Два года назад мы получили заказ издательства «Педагогика» — написать популярную брошюру о сверхпроводимости. Собственно, пригласили одного из нас — и это вполне логично. Если автор — известный специалист (а первая работа В. А. Гинзбурга по сверхпроводимости датируется 1944 г.), то больше шансов привлечь интерес покупателей, можно увеличить цену и т. д.
В этой заметке, однако, мы хотим на собственном примере показать, какова реальная логика и технология советского книгоиздания.
Начнем с того, что уже прошло полтора года после сдачи рукописи в издательство, и мы надеемся, что в 1990 г. книга наконец выйдет. А ведь сама идея ее издания была связана с тем, что в 1987 году начался так называемый «сверхпроводящий бум», вызванный открытием высокотемпературной сверхпроводимости. Но, несмотря на злободневность идеи, книга ставится в очередь и выходит в «плановом порядке», хотя речь идет всего о брошюре объемом примерно в пять авторских листов.
По секрету можем сказать, что авторитет академического звания позволил сократить плановый срок выпуска на три месяца. Все остальные аргументы, например, что сама проблема крайне важна, а интерес читателей к проблеме может упасть, — для издательства не играют роли, и мы постараемся показать, почему. Но все по порядку.
Издательство стремится удешевить процесс издания и потому издает популярные книжки «поточным» методом: каждый его работник занимается параллельно и «пооперационно» многими книгами. Так, прошло несколько месяцев, прежде чем редактор прочел рукопись. Любопытно, что тем самым издательство формально лишилось права выставлять какие-либо требования к авторам, хотя заключенный между нами договор вряд ли можно назвать равноправным. Но с подобными противоречиями мы столкнулись на всех этапах взаимодействия с издательством, так что пойдем дальше.
Стремление к экономии, вообще говоря, разумно, однако для всего есть мера. Если редактор одновременно работает с многим разнородными текстами, то он не может работать с ними индивидуально. Действительно, мы столкнулись с требованиями изменений, которые фактически сводились к стремлению стандартизировать текст. Любопытно, что при этом наибольшее недовольство в издательстве вызвали те особенности текста, которые выражали личностное отношение того именно человека, которого издательство пригласило писать книгу.
Но главное, пожалуй, даже не в этом. Научно-популярная книга нужна для того, чтобы создать представление о чем-либо, возможно, весьма сложном, у неосведомленного читателя. Создавать представление словами — не самое эффективное занятие. Очень существенно художественное решение книги.
Однако в том издательском процессе, с которым мы столкнулись, художник играет сугубо вспомогательную роль. Он добросовестно изготовляет предложенные нами графики и заполняет отведенное ему место рисунками на общетехнические темы. О том, чтобы сначала создать образ книги, речи нет. Наоборот, работа над текстом и изготовление иллюстраций ведутся совершенно раздельно, они «встречаются» лишь при создании макета книги, когда существенные изменения уже невозможны.
Опасение удорожить книгу проявляется во всем: ограничено использование различных шрифтов, а текст укладывается на страницу столь плотно, что о каком-либо «воздухе» в книге и речи нет. И на все существуют нормативы: коэффициент использования бумаги, норматив правки в корректуре и т. д.
Вот, например, к чему это приводит. Объем книги заранее оговорен, и технический редактор высчитывает его по знакам. Но оборудование в типографии старое, да и наборщику удобнее набирать пошире. На строку у него получается знака на три больше [по смыслу должно быть меньше: то ли описка, то ли опечатка] расчетного. И нам возвращают книгу, в которой на сто страниц шесть лишних. Конечно, книгу можно сделать с любым количеством страниц, но типографии ее удобнее брошюровать, если число страниц кратно числу полулистов. Хорошо, можно сократить текст, но представьте себе, как он будет выглядеть после выкидывания нескольких десятков абзацев в разных местах, если оставшийся текст нельзя подправлять, нельзя «сшить» разрывы!
Если авторы даже заплатят за эту правку свои деньги (мы это предлагали), все равно лишится премии редактор за нарушение норматива. После месяцев ожиданий требование подобной трансформации текста сваливается как снег на голову — а провести ее надо за считанные дни, при задержке лишится премии техредактор. И так далее. Во всех пунктах обнаруживается, что никому не выгодно работать хорошо.
Что ж, давайте на примере нашей книжки попробуем взглянуть на причины такого положения. Ведь сотрудники издательства отнюдь не изуверы, они тоже хотят, чтобы книга вышла получше, правда, хотят в отведенных им уж больно тесных пределах. Многие из них работают в книгоиздательском деле десятки лет и не хуже нас понимают весь идиотизм условий, в которые они поставлены.
Тираж книги определен в 200 тыс. экземпляров. Мы не знаем, как возникла эта цифра, во всяком случае она возникла задолго до того, как было написано первое слово текста. Цена книги также определяется откровением свыше и установлена в 30 копеек. (Стоит заметить, что, с нашей точки зрения, в нынешних условиях это действительно дешево. Уверены, что книгу купили бы и за бóльшую цену.)
Легко подсчитать, что выручка составит 60 тыс. рублей. Распределяется она следующим образом (мы приводим округленные и приблизительные величины). Торговая скидка составляет около 9 тыс. рублей, типография берет 20 тыс., бумага стоит 15 тыс., редакционно-издательские расходы составляют 1 тыс., авторы и художники получают 5 тыс. В сумме это составит 50 тыс., значит, прибыль издательства составит около 10 тыс. Однако львиную долю этой суммы забирает государство в виде платы за фонды, за трудовые ресурсы, отчислений в бюджет и в Госкомпечать — остается издательству около тысячи рублей. Дело оказывается не столь выгодным.
Но можно посмотреть и с другой стороны. Точно так же, как и издательство, торговля, типография, лесные и бумажные предприятия не получают приведенных выше сумм. Почти всё они отдают «наверх». Оценка показывает, что всего из выручки в 60 тысяч высшие государственные структуры, не принимающие участия в выпуске книги, забирают около половины! Так что, с точки зрения государства как владельца всех перечисленных выше предприятий, дело сверхвыгодно. Еще бы, рентабельность (отношение прибыли к себестоимости) в 100% — капиталистическим монополиям только снится.
И вы, конечно, понимаете, что монопольный владелец, снимающий столь обильную жатву с наших кошельков, отнюдь не стремится проявить щедрость. Крайне любопытно, что в стране, которая десятки лет молилась на классика политэкономии, фонд оплаты труда работников издательства формируется из прибыли (т. е. из той самой тысячи рублей, которая остается издательству). И самое любопытное, что между фондами оплаты и социального развития, с одной стороны, и фондом научно-технического развития (т.е. денег, которые можно использовать для покупки оборудования и т. д.), с другой, эта тысяча делится как 8 : 1. Иными словами, то, что на самом деле является прибылью для предприятия (издательства) и может быть пущено на воспроизводство, составляет около 120 рублей.
Суммарно за год по всем книгам фонд научно-технического развития в издательстве «Педагогика» составляет 220 тыс. рублей, амортизация основных фондов за год — всего 11 тысяч. Эти величины смехотворно малы для издательства подобных размеров. Видимо, поэтому, кроме столов, стульев, скрепок, папок и т. п., в его помещениях и не видно других примет научно-технического прогресса. Поистине, наши издательства — тощие куры, несущие золотые яйца. Приходится удивляться, что в таких условиях золотые яйца все же несутся, советская научно-популярная литература (по крайней мере, по физике, с чем мы знакомы) очень богата. Многие книжки переводятся за рубежом. Содержание, конечно, такое же, как в русском издании, но качество издания и цены совершенно несравнимы. Кстати, авторы, как и переводчики, получают гонорар в зависимости от количества проданных экземпляров, а цена определяется спросом. Возможна без всякого труда допечатка тиража. А у нас...
Нужно ли подчеркивать, сколь необходима нам коренная перестройка издательского дела, в частности издания научной и научно-популярной литературы.