Когда началась оттепель, он выпустил книгу по стиховедению (первую в СССР за 20 лет), я написал на нее рецензию с некоторой критикой и пошел показать ее ему; я слушал его лекции, но разговаривать не случалось. Он прочитал, сказал: «все-таки вы меня не убедили; но если в журнале будут колебаться, скажите, что я одобряю». Это была моя первая публикация. Теперь я понимаю, что далеко не всякий так бы сделал. Потом он был «ответственным редактором» двух моих книг, ему не нравились в них ни предпосылки, ни методы, но он не исправлял в них ни одного слова; свою последнюю книгу он надписал мне строчками из Блока (из поэмы об отце): «Враждебные на всех путях (Быть может, кроме самых тайных)...»; я дорожу этой надписью.