Важнейший принцип советской переводческой школы — бережное отношение к подлиннику. Однако за последние годы имеют место случаи недопустимого произвола по отношению к подлиннику, которые выражаются в ничем не оправданных сокращениях.
В разное время в сокращенных переводах вышли: в Воениздате роман Говарда Фаста «Кларктон», в Издательстве иностранной литературы роман венгерского писателя Томаша Ацела «Под сенью свободы», повесть немецкого писателя Вилли Бределя «Родные и знакомые» и некоторые другие произведения.
Иной раз издательство, идя на сокращение, даже не оговаривает этого обстоятельства на титульном листе, ограничиваясь упоминанием в тексте предисловия. Как уже писалось в «Литературной газете», именно так поступило Издательство иностранной литературы со сборником рассказов немецкого писателя Хермлина, из которого были не только выброшены новеллы, важные для общего замысла книги, но и сделаны произвольные купюры в тексте.
Иной раз произвольно меняются названия, под которыми книги стали известны в родной стране.
Роман итальянской прогрессивной писательницы Ренаты Вигано в оригинале называется «Аньезе идет на смерть». Но в русском переводе книга вышла под заголовком «Товарищ Аньезе». Почему?
Ведь читатель будет судить о произведении не по заголовку. А прочитав роман, он увидит, что это книга о мужественной и самоотверженной борьбе, победе борца над опасностью и смертью.
Сокращения и переделки зачастую продиктованы соображениями перестраховочного характера, недоверием к разуму и вкусу читателя, к его способностям правильно оценить и сильные и слабые стороны произведения. Так появляются «улучшающие» переводы.
Уже Пушкин жестоко иронизировал над переводчиками, «улучшавшими» тексты оригиналов. «Наконец критика спохватилась... — писал он. — От переводчиков стали требовать более верности, а менее щекотливости...» Более верности! Этот совет Пушкина и сегодня следует помнить редакторам переводной литературы.
Очень важно, чтобы качество перевода становилось предметом квалифицированного обсуждения не только после выхода книги, а в рукописи.
Для того чтобы облегчить понимание книги зарубежного автора, изображающей зачастую недостаточно известные советскому читателю события, мало знакомый быт, настоятельно требуется хороший комментарий. Справедливо критикуя издания с чрезмерно разбухшим справочным аппаратом, не следует бросаться в другую крайность. Между тем Издательство иностранной литературы не только совершенно отказывается в некоторых изданиях от примечаний, не только предельно сокращает их количество в других случаях, но и самые примечания делает настолько лаконичными, что они иной раз решительно ничего не объясняют. Говоря о вкусах одной из героинь романа «Коммунисты», Арагон пишет: «Ее любимой книгой был «Великий Мольн». Примечание гласит: «Роман французского писателя Анри Фурнье». Массовому читателю, которому не известен характер творчества Анри-Алена Фурнье, такое «примечание» ничего не объясняет.
Нужно перенести в дело издания современных зарубежных писателей те принципы научного комментирования, которые разработаны советским литературоведением. В качестве примера можно привести «Болгарские повести и рассказы» в издании Гослитиздата. Двухтомник заслуживает специальной оценки, но одно достоинство его можно отметить уже сейчас. Он содержит краткие биографические справки об авторах, словарь болгарских слов, встречающихся в тексте, и примечания почти к каждому опубликованному в сборнике произведению, в которых даются объяснения географических, исторических и бытовых терминов. Нужно ли говорить, насколько полезен подобный комментарий!