«Надо отбирать книги, которые не вызывают сложностей в усвоении»

— Нина Михайловна, кто из зарубежных детских писателей внес, по-вашему, наибольший вклад в нашу культуру?

— Ну, конечно, Кэрролл. Кто-то из моих друзей подсчитал количество выпущенных только моих переводов — а ведь есть дореволюционные переводы, замечательный перевод-пересказ Заходера, Яхнина и так далее — так вот, в настоящее время общий тираж Кэрролла только в моем переводе приближается к пяти миллионам. Это книги только одного переводчика. Так что можете себе представить общее количество. А ведь книгу читает не один человек, который ее купил, — ее читают семья, друзья, часто родители передают книгу детям и так далее. Вот у меня один из приятнейших моих моментов, когда ко мне подходит кто-то из детей и просит подписать старую книгу, которая явно принадлежала еще родителям, а может, бабушкам и дедушкам.

— Появление составленной вами серии «Мы вместе» о детях-инвалидах стало настоящим прорывом в темы, к которым наша детская литература практически не прикасается. Насколько давно появилась такая тематика за рубежом?

— Примерно лет двадцать назад в англоязычной литературе — в первую очередь в британской, потом в американской, австралийской, новозеландской — возникло новое направление, которое можно было бы назвать библиотерапией. Это были не только и не столько психологические книги на разные больные темы, связанные с детством, — тут и болезнь в семье, и смерть, и самоубийство, и насилие, в том числе и сексуальное, жизнь в неполной семье, отношения с разошедшимися родителями и так далее, и так далее — но и художественная литература. Замечательные писатели посвящают книги этим проблемам. Причем делают это совершенно естественно. В рамках сюжета, обычно очень увлекательного, так или иначе возникают разные психологические подсказки, как можно повести себя в определенных ситуациях. Таких книг сейчас на Западе довольно много, а у нас, насколько мне известно, их пока нет. Так что в ожидании, пока у нас появятся свои такие книги, думаю, будет полезно, если мы создадим переводную серию.

— Но ведь выходы из ситуаций, которые случаются в зарубежных книжках, зачастую не соответствуют нашей ментальности.

— Я думаю, что для начала надо отбирать книги, которые не вызывают сложностей в усвоении, не вызывают какого-то отталкивания. Я бы, скажем, стала в первую очередь издавать те книги, которые близки нам. Там могут быть какие-то расхождения с нашей ментальностью и нашей традицией, но часто это очень полезные расхождения.

— Какие важные и значимые детские зарубежные книжки у нас пока еще не переведены?

— О, это вопрос, на который я могу отвечать часами. На самом деле, у нас очень мало что из современных авторов переведено. Наши издатели делают так: они переиздают классику, они довольно вольно издают доконвенционную литературу, но издают осторожно, зачастую идя проторенным путем. А ведь у нас есть незаполненная ниша. Вот, скажем, книг о проблемах, с которыми сталкиваются дети — развод, смерть, травля, самоубийство, наркотики, — издатели избегают. Я много лет занимаюсь этими проблемами и собрала большое количество таких книг. И я очень надеюсь, что эти книги и книги о детях с ограниченными возможностями выйдут широким тиражом, потому что они помогают детям и подросткам, столкнувшимся с такими сложностями, и способствуют очеловечиванию нашего общества. Эти книги совершенно необходимо издать широким тиражом, и хорошо бы это был государственный заказ от Министерства образования.