Почти типичная, к сожалению, ситуация: между автором-переводчиком М. и издательством А. был заключен договор купли-продажи рукописи. Через год после заключения договора купли-продажи издательство выпустило в свет книгу в переводе автора. Издательство не только не выплатило гонорар переводчику, оно не выплатило сумму, оговоренную в договоре купли-продажи рукописи. Переводчик обратился в суд с иском издательству о взыскании компенсации за нарушение имущественных авторских прав и потребовал прекратить распространение контрафактных экземпляров.
Заметим, что, как правило, авторы редко обращаются в суд, требуя привлечь к ответственности нарушившее их права издательство. Между тем у них есть все шансы выиграть процесс и получить компенсацию.
Рассмотрим конфликт между переводчиком М. и издательством А. с точки зрения действующего законодательства.
Исходя из положения ст. 431 Гражданского кодекса РФ, давая толкования условиям договора, приходим к обоснованному выводу о том, что авторские права на воспроизведение и распространение изданного произведения издательству автором перевода не передавались.
В соответствии со ст. 6 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах» это означает, что имущественные авторские права остались у автора перевода. Таким образом, издательство, располагая рукописью как имущественным объектом, не имея имущественных авторских прав, не вправе воспроизводить и распространять произведение. В соответствии с вышеуказанной статьей передача права собственности на материальный объект или права владения материальным объектом сама по себе не влечет передачу каких-либо авторских прав на произведение, выраженное в этом объекте.
Заключенный договор, в силу ст. 422 ГК РФ, должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивными нормами), действующими в момент заключения.
Вот как развивались события дальше в описанной выше ситуации.
На первом заседании суда ответчик заявляет ходатайство о привлечении в качестве третьего лица своего сотрудника — редактора данного произведения. Свое ходатайство объясняет тем, что автором перевода является редактор Ф., а указание на экземпляре произведения автором перевода переводчика М. — опечатка. Напомним, что автор перевода обратился в суд с материально-правовыми требованиями к издательству, в частности о взыскании компенсации за нарушение имущественных авторских прав, прекращении распространения произведения.
До подачи иска в суд вопрос о презумпции авторства не возникал ни у кого: ни у издателя, ни у редактора, которого издатель хотел представить в суде как фактического автора перевода, ни, естественно, у автора, который получил книгу, выпущенную издательством, но не получил авторского вознаграждения.
В заседании суда редактор Ф. сообщила, что действительно является редактором перевода и, на ее взгляд, перевод книги выполнен плохо. На вопрос представителя истца, является ли она автором выпущенного перевода, редактор категорически ответила: «Что вы, я бы перевела лучше!»
Таким образом, редактор подтвердила, что не только не является автором перевода, как это хотел представить издатель, но даже не претендует на авторство.
Проанализируем ситуацию, касающуюся презумпции авторства с точки зрения законодательства. В соответствии со ст. 6 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», авторское право распространяется на произведения науки, литературы и искусства, являющиеся результатом творческой деятельности, независимо от назначения и достоинства произведения, а также от способа его выражения. В соответствии со ст. 15 Бернской конвенции, для обеспечения защиты прав автора, в том числе в случае судебного преследования против контрафактов, достаточно, если имя автора будет указано на экземпляре произведения обычным образом.
Следуя логике издателя, получается, что если бы автор перевода не обратился в суд, то презумпция авторства не оспаривалась бы, а тут, коль автор потребовал компенсацию за нарушенные авторские права, то можно в суде заявить, что это опечатка. Трудно представить, куда бы нас эта практика завела!
Так как опровергнуть презумпцию авторства М. в переводе указанного произведения издателю не удалось, ответчик выдвинул новый аргумент в подтверждение своих прав на издание и распространение произведения. Издатель пояснил суду, что по его представлению, если он получил по лицензионному договору от иностранного правообладателя права на перевод, издание и распространение данного произведения, то, купив рукопись перевода, вправе воспроизводить и распространять произведение.
Однако право на перевод, полученное по лицензионному договору от иностранного правообладателя оригинального произведения, и авторское право переводчика на перевод с языка оригинала произведения на русский язык — совершенно разные вещи. И ст. 12 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах» гласит, что переводчикам принадлежит авторское право на осуществленные ими переводы.
Проанализировав предмет спора, суд пришел к выводу, что договор, заключенный между издательством и автором, является договором купли материального объекта и не предоставляет имущественных прав на воспроизведение и распространение произведения переданной рукописи, и вынес решение о взыскании денежной компенсации за нарушение авторских прав.
Все бы это могло и не иметь судебного развития, если бы издатель оформил надлежащим образом договор и добросовестно выполнил свои обязательства по выплате авторского вознаграждения.