Об одной истории, когда мы всем отделом пытались перехитрить начальника, точнее — подначальника — заместителя главного редактора тов. Катинова В. В., я уже писала. Напомню вкратце: судьбу рукописей практически решал он, а не главный редактор [журнала «Знамя»] В. Кожевников. Тот вообще ничего не читал, а Катинов рассказывал ему содержание рукописи по телефону, естественно, со своими комментариями, вроде: «В рукописи нет ни одного положительного героя» или «Тут попахивает антисоветчиной»...
Так вот, дав Катинову на чтение одну очень хорошую военную рукопись автора из смоленской провинции (Вилена Сальковского), мы буквально на следующий день получили отрицательный ответ. Рукопись была листа в три — и вряд ли В. В. осилил ее за одну ночь. Тогда мы решили идти ва-банк — дождаться, когда В. В. уйдет в отпуск и, сделав вид, что он не успел ее прочитать, подсунуть рукопись Кожевникову. В этой акции принимала участие Наталья Борисовна [Иванова], заведовавшая тогда нашим отделом. Это был риск, скажем прямо. Дело могло кончиться увольнением зачинщиков, но мы рискнули. Скорее всего, потому, что сам Кожевников воевал примерно там, где происходило действие романа. (Знание биографии начальника — тоже немаловажная вещь.) Может, взыграет что-то личное? Ну, надеялись мы на это. А роман был и впрямь крутой. Звоним. Читает. Читает и плачет (буквально!). И обещает: печатать будем. Однако по мере дальнейшего чтения пыл остывает: печатать будем, но с купюрами... В результате — редактор поплакал, признал, что рукопись хорошая, но печатать отказался — опасно. Нас не уволили, а рукопись Вячеслав Леонидович Кондратьев, вечный радетель за таланты, отнес в другой журнал. Но это было еще в те, застойные времена.