...В журналах ведется (и, главное, должна еще шире вестись!) большая и нужная работа по выращиванию и воспитанию молодых писателей, да не только молодых писателей, да не только молодых, а подчас и пожилых. В журналах за эти годы накопился огромный опыт, но этим опытом ни один журнал с другим не делится, как делятся опытом фабрики, заводы, колхозы.
Например, журнал «Новый мир» опубликовал роман Василия Ажаева «Далеко от Москвы». Всем известно, что перед тем, как опубликовать роман, редакция «Нового мира» довольно основательно поработала вместе с молодым автором этого произведения. Но как они работали, в чем выразилась их помощь автору? Об этом никто не знает. То же самое можно сказать о работе редакции журнала «Знамя» с Галиной Николаевой, автором романа «Жатва», о работе редакции журнала «Звезда» над первыми появившимися на его страницах вещами Сергея Антонова.
Можно привести и примеры обратного порядка: журнал «Новый мир» опубликовал повесть Шебунина. Вся печать отметила, что повесть сыра, явно недоработана, неверно трактует ряд важных вопросов. Но почему же редакция журнала «Новый мир» не обратилась в редакцию журнала «Октябрь» и не спросила, почему «Октябрь», заключив с автором договор и дав ему командировку на Магнитку, все-таки отказался публиковать повесть в том виде, в каком она была опубликована в журнале «Новый мир»? Редколлегия журнала «Октябрь» ответила бы главному редактору журнала «Новый мир» так: «Автор повести, увлекшись производственными процессами, техникой, в сущности написал повесть для себя, а не для читателя. С автором следовало бы как следует поработать год, а может быть, два, дабы он смог все написанное им бросить в котел и творчески переварить и создать произведение уже не для себя, а для читателя».
Другой пример: журнал «Октябрь» опубликовал плохо отредактированный роман А. Черкасова. Было ли на это внутреннее редакционное оправдание? Оказывается, в середине работы заболел, выбыл из строя литературный редактор. Но почему при этом должен страдать молодой писатель? Ведь не сделаешь же приписку под романом, дескать, извините, товарищи читатели, за небрежность: литературный редактор у нас заболел.