«Ускорение» и «качество» — эти два ключевых слова наиболее точно отражают изменения, происходящие в экономике и общественной жизни страны. Естественно представить себе такую картину: писатель, вдохновленный веяниями времени, создает талантливое произведение и приносит его в издательство.
Редактор, получив рукопись, устремляет взгляд на календарь.
«Сейчас апрель 1986 года, — соображает он вслух. — Значит, если рукопись понравится, включим ее в план редподготовки и скоординируем. Потом, если все будет нормально, поставим в тематический план. Так что не раньше 1988 года. А если совсем честно, то рассчитывайте на 1990 год.
— Как же так! — возмущается автор.— Сейчас только начало пятилетки...»
— А мы ее уже заканчиваем, — горделиво отвечает редактор.
Для пущей наглядности изобразим издательство как повозку с рукописями. А уже в виде книг помогает доставить их к читателю знаменитая крыловская тройка — лебедь, рак да щука.
Словом «лебедь» закодируем вышестоящую организацию — Госкомиздат. Именно оттуда, сверху, сыплются в нашу повозку многочисленные директивы. Приказ «Типовое положение о тематическом планировании в издательстве» гласит, что издательство должно формировать план очередного года выпуска за два года до его начала (иначе говоря, нынешним летом мы будем составлять план выпуска 1988 года). Другой приказ требует координировать названия книг и фамилии авторов еще на стадии заявки — то есть, получив рукопись и оформив заявку на книгу, мы не можем включить ее даже в план редподготовки до тех пор, пока из Госкомиздата не придет ответ. Таким образом, срок выхода книги отдаляется еще на год. Закрепляет этот процесс еще один приказ — об улучшении качества, требующий, чтобы тематический план составлялся на основании уже подготовленных рукописей. Честно говоря, не знаю такого случая, чтобы качество рукописи, особенно на современную тему, улучшилось оттого, что она пролежит в столе редактора три года.
Слово «координация» звучит очень внушительно. Но на самом деле оно заключается лишь в том, что службы Госкомиздата (а точнее — его вычислительный центр) стремятся исключить дублирование, то есть публикацию произведения одного и того же автора в разных издательствах. Казалось бы, электроника должна ускорить этот процесс. Ничего подобного: вычислительный центр решает «проблему» полтора года.
Право же, если бы десять главных редакторов так называемых московских издательств, которые выпускают художественную литературу, встречались раз в год для того, чтобы сверить свои планы, дело и то пошло бы гораздо быстрее.
К тому же по некоей таинственной закономерности под нож координации попадают писатели, публикующиеся довольно редко. А те несколько десятков писателей, произведения которых издаются одновременно в нескольких издательствах стотысячными тиражами, почему-то каждый раз выпадают из поля зрения Госкомиздата.
Громоздкая и искусственно удлиненная во времени система планирования создана в угоду еще одной организации, которую я уподобил бы крыловскому раку. Это «Союзкнига» с ее разветвленной сетью книготоргов. За год до выпуска книги издательство обязано представить свой тематический план в книготорговом варианте тиражом 75 тысяч экземпляров. Причем составляется план в соответствии с разработанной в недрах «Союзкниги» индексацией, пользоваться которой, кстати, крайне сложно. Кому, скажем, придет в голову искать путеводитель по Москве в разделе «Геодезия», а повесть об ученом — в разделе «Металлургия»?
Через четыре месяца после отправки темплана в «Союзкнигу» издательства получают предварительные заказы. И тогда обнаруживается, что вся эта громоздкая машина работала вхолостую. Потому что заказы книжных магазинов традиционно неизменны: на произведения классической литературы и детективы — около миллиона, на современную прозу, в зависимости от темы, — от 300 до 600 тысяч. А поскольку издательство, ограниченное фондами на бумагу и типографскими лимитами, все равно выпустит книгу меньшим тиражом, то и получается, что работа была проведена напрасно.
Остаются, правда, публицистика, критика и поэзия, но заказы на книги этих жанров также неизменны и не превышают, как правило,
В то, что повозка не двигается с места, «посильный вклад» вносит и «щука» — полиграфия, обладающая не только великолепным аппетитом (за последние годы расценки на типографские расходы увеличены вдвое), но и незаурядной способностью искать, где глубже. В отношениях типографии с издательством все давно уже поставлено с ног на голову — теперь фактически не издательство является заказчиком, а типография, потому что именно она диктует условия. Скажем, захотели вы выпускать книги новой серии в карманном формате, удобном для читателя, — типография тут же отказалась это делать: их это не устраивает, плохо загружается оборудование. Невыгодно типографии ставить переплеты на книги объемом менее двадцати листов — и вот наша гордость, «Школьная библиотека», стала выходить в обложке. Госкомиздат же, вместо того чтобы добиваться улучшения работы полиграфических предприятий, выпускает директивы, окончательно подчиняющие издательства прихотям полиграфии. Хотите выпустить актуальную книгу сверхсрочно, в режиме «молния»? А мы вам по рукам — стоимость типографских расходов по «молнии» увеличена в три раза, чтобы, значит, неповадно было спешить. По указанию Госкомиздата срок прохождения рукописи объемом 10 печатных листов в производстве составляет 160 дней. И так многовато, но типография и в эти рамки никогда не укладывается, срок растягивается на семь-восемь месяцев.
Вот и приходится издательству идти на «хитрости», чтобы «противозаконно» сократить срок выхода книги. Например, публиковать в тематическом плане лишь название серии без указания автора, как это несколько раз делали мы с «Московской повестью». Книготорги, доверившись нам, дали заказ «вслепую», и в результате произведения, опубликованные в журналах и заслужившие успех именно своей актуальностью, вышли отдельной книгой не через четыре года, а через несколько месяцев.
А, собственно, что заставляет нас считать хитростью работу, направленную на то, чтобы как можно быстрее подарить читателю книги, поднимающие вопросы сегодняшнего дня, пока они не утеряли остроты и актуальности? Сложившаяся практика? Но если практика давно изжила себя, наглядно продемонстрировав все свои минусы, что мешает нам от нее отказаться? Тематический план должен стать действительно тематическим: информировать о том, какие серии будет выпускать издательство, какие темы разрабатывать. А конкретный план выпуска — с фамилиями авторов и названиями произведений — надо утверждать не за
Хуже всего, что нынешняя практика постепенно приучила самих редакторов рассматривать конечные результаты своего труда как нечто постороннее по отношению к ним, а потому в достаточной степени формальное. Приучила вполне традиционным способом: лишив издательство самостоятельности, одновременно, в виде компенсации, «защитила» его тем, что сняла с него ответственность за реализацию собственной продукции. Сейчас книготорги оплачивают издательству сразу за весь тираж, а там — раскупят его или нет — это уже никого не волнует. Не волнует издательство, поскольку весь тираж оплачен «в закрытую», не волнует автора, который сполна получил свой гонорар, не волнует и книготорг, потому что убытки с лихвой покрываются
На ХХVII съезде КПСС было четко сказано о том, что фонды заработной платы предприятия необходимо напрямую увязывать с вопросами реализации продукции. Издательство — то же предприятие, выпускающее свою, специфическую продукцию, которая, к несчастью, все чаще начинает залеживаться на полках книготоргов (несмотря на то, что предварительные заказы в несколько раз превышают реальный тираж книги).
В Политическом докладе ХХVII съезду партии высказывалось требование «решительно раздвинуть границы самостоятельности объединений и предприятий, поднять их ответственность за достижение наивысших конечных результатов». Понятно, что, получая права, приобретаешь и обязанности. Самостоятельность рождается из ответственности, и мы к этому готовы. Принимая решение о выпуске той или иной книги, издательство в полной мере должно отвечать за него — и морально (престиж «фирмы»), и материально. Нужно лишь, чтобы оплата производилась не за весь тираж сразу, а, скажем, поквартально или за полугодие — по мере раскупаемости книги. Тогда наконец и Госкомиздат, и книготорги всерьез займутся анализом раскупаемости книг (сейчас эти сведения приходят в издательства лишь через
Подобная система, помимо всего прочего, дает в руки редакторам весомый аргумент в спорах с пробивными авторами, давлением которых вполне справедливо обеспокоен А. Шавкута. А если увязать гонорарную политику с тем же вопросом раскупаемости книг (что, кстати, давно делается в некоторых издательских фирмах социалистических стран), то, думаю, и самый нахрапистый автор призадумается, стоит ли ему лезть в «художественную словесность». А в издательской деятельности наконец можно будет разработать действенную систему механизмов материального стимулирования — не за голый «вал» и формальные показатели, как это принято ныне, а за качество книги, синонимы которого — художественность, актуальность, проблемность. Выиграют все: государство, читатель, наша литература.