В кабинет [заместителя главного редактора Артура Сергеевича Тертеряна], запыхавшись, вкатывается плотный малый — поперек себя шире. Он на подхвате у Георгия Дмитриевича Гулиа, в отделе публикаций, часто подмахивает за него письма, не забывая поставить закорючку. В этой роли называет себя Загулиа.
— Вызывали? — спрашивает Артура Сергеевича.
Загулиа готовит к публикации чужие стихи: сокращает, дописывает, переделывает, и всё это в рифму. Например, споткнулся на строках о БАМе:
Параллельно Китайской стене.
Именно этот довод слышал я от Константина Симонова в Колонном зале: мы строим БАМ, чтобы в Китае знали, что мы из Сибири уходить не собираемся. Но Симонову свой устный пассаж у редактора не визировать, в набор не засылать, с цензором не утрясать. А в газете строчку не исправишь — все стихотворение вылетит. И удалец-публикатор, чтобы в Поднебесной не догадались о железнодорожном подвохе, с ходу вымарывает авторский стих и лепит от себя что угодно, лишь бы заполнить пустоту. В результате на полосе это выглядит так:
Очень нужно движенье стране.
И ведь не придерешься, будь ты хоть трижды китайцем.
Однажды при мне Загулиа предлагал в номер стихотворение Юнны Мориц «После войны».
— Тут только нужно одно место подправить. Вот это:
Ведь после бани мы опять не вшивы
Вшивость, хоть и давняя, послевоенная, даже временно побежденная, конечно, не пройдет.
— И как же у вас будет? — хмурится, откинувшись на спинку стула, другой заместитель главного, куратор первой, литературной тетрадки Евгений Алексеевич Кривицкий.
— Ничуть не хуже:
Кривицкий озабоченно смотрит на самоуверенного собеседника:
— Надеюсь, вы Юнну этим еще не обрадовали?
— Пока не смог дозвониться.
— И пытаться не надо, — бросает Евгений Алексеевич.
Вальяжный Тертерян — прямая противоположность вечно озабоченному Кривицкому. Вот и сейчас Артур Сергеевич, предвкушая удовольствие, подступает к полосе со стихами, наколотой на два вбитых в стену гвоздя. Показывает рукой на стихотвореньице малоизвестного поэта под громким названием «Дума» и назидательно раскатывает:
— Оставьте «Думу» Лермонтову!
Загулиа выкатывается исполнять распоряжение...