Высоко сижу — далеко гляжу. Литературная карта мира, если смотреть на нее из России, выглядит очень странно. Там, где положено располагаться странам Восточной Европы, — огромное белое пятно. На том месте, где когда-то находилась Югославия, крупными буквами написано «ПАВИЧ», там, где Чехословакия, — «КУНДЕРА». Все остальное покрыто покровом неизвестности. Российский читатель обречен на дальнозоркость, ему гораздо лучше видна литература Западной Европы. Там тоже есть свои проблемы, но их не сравнить с пробелами в восточноевропейской литературе. Железный занавес превратился в купол и опустился на бывших партнеров по соцлагерю. Массовому читателю известно только несколько крупных фамилий, и всё. Сколько вы можете назвать книжек, которые за последнее время перевели с венгерского? А с чешского? А с сербского, кроме романов Павича? Нет, конечно, если поднапрячься, то парочку названий вспомнить можно, но это будет капля в море. Переводчиков и специалистов мало, редакторов со знанием языка еще меньше. Отсутствует функционировавшая в советские времена инфраструктура, позволявшая издавать книги авторов из Восточной Европы.
Между тем литературная жизнь в странах Восточной Европы бурлит. На Украине настоящий культурный расцвет. Литву в прошлом году сделали Почетным гостем Франкфуртской книжной ярмарки, то есть маленькая Литва заполнила своей книжной продукцией столько же места, сколько и большая Россия. А с литовской литературой у нас даже хуже, чем с польской или чешской. Вообще глухо.
Парадокс в том, что даже наличие одного-двух «раскрученных» авторов еще не дает гарантии, что издатели, а затем и читатели будут проявлять интерес к другим книгам из той или иной страны. На книге Горана Петровича «Осада церкви Святого Спаса» со всех сторон написали «Любимый ученик Павича». Причем сильно погрешили против истины. Но все равно не помогло, книги Петровича продаются плохо. И это при том, что сербы, как известно, — наши братья. А вот фамилия Борхеса на обложке книги любого другого латиноамериканского писателя служит хорошей рекомендацией, и далекие Кордильеры нам ближе родных Балкан.
Как же так получилось? Что же делать? И какой план спасения? Об этом расскажут переводчики и эксперты. Лариса Савельева — переводчик с сербского и хорватского языков [см. текст 1560], именно она «открыла» российскому читателю Павича, переведя «Хазарский словарь», а затем и другие романы сербского профессора. Борис Дубин — литературовед, социолог и переводчик, человек, который следит за литературными процессами в Восточной Европе [см. текст 1559]. Елена Малыхина — один из самых известных в России переводчиков с венгерского [см. текст 1561], а поэт, эссеист и переводчик Игорь Сид — признанный эксперт по украинской литературе и один из главных энтузиастов перевода на русский язык произведений украинских авторов [см. текст 1563].
Дефицит литературы из Восточной Европы — это не только наша проблема. Это также должно волновать представителей тех самых стран, чья литература у нас так плохо известна. Вряд ли были бы переведены на русский язык десятки английских или французских авторов без помощи Британского Совета или французской программы «Пушкин». И страны Восточной Европы пытаются исправить эту ситуацию. В качестве примера можно привести Венгрию, а о тех шагах, которые делаются конкретно, рассказывает глава Венгерского культурного центра Илона Киш.
«Книжное обозрение» не собирается ограничиваться сегодняшним выпуском вкладки «PRO». Тема переводов с восточноевропейских языков очень важная. Так что этот разговор — не последний.