Несколько лет назад я прочитал роман М. Кочнева «Оленьи пруды» (Моск. рабочий, 1969). В третьей главе первой части есть такая сцена. В одной из комнат квартиры народного комиссара Ломко собрались соратники по гражданской войне, в соседней — студенты, друзья дочери Инны. По просьбе студентов старшие пришли в комнату к молодым.
Тут все неверно! В Вятке белогвардейцы не могли перебить «более четырех тысяч жителей». Ничего этого в жизни не было! Ни колчаковцы, ни другие белые армии не врывались в Вятку ни на один день, ни на один час! Поэтому не надо было и красным брать город с боем.
Второй по времени и географии близкий пример. В романе Ю. Германа «Один год» (Л.: Сов. писатель, 1969) чекист Лапшин
— Я ехал сюда нездоровым. Владимир Ильич приказал мне взять с собой из Москвы вот эту шубу. Но так как я больше нахожусь в Перми, чем на передовой, то эту шубу я тоже сейчас обменяю на ватник. В Перми вполне можно обойтись ватником, они хорошие, новые, чистые. Пожалуйста, принесите мне ватник...»
В журнале «Октябрь» за 1932 год (№ 7, 8, 10, 11) напечатаны очерки Зинаиды Рихтер «Поход ОСОВЭКа». В
Как видим, в документальном очерке З. Рихтер и в романе Ю. Германа «шубный эпизод» освещается при существенных расхождениях в деталях. И это вполне допустимо.
Суть здесь в другом. Ни спектакля «Отелло», ни обмена шуб на ватники не могло происходить в Перми. Не был там в этот период и Ф. Э. Дзержинский. И вот почему. Пермь колчаковцы захватили в ночь с 24 на 25 декабря 1918 года. Центральный Комитет партии для выяснения причин сдачи Перми направил на Восточный фронт партийно-следственную комиссию в составе И. В. Сталина и Ф. Э. Дзержинского. В январе 1919 года они прибыли в Глазов, а потом в Вятку. В этом же месяце И. В. Сталин и Ф. Э. Дзержинский возвратились в Москву. Пермь была освобождена только 1 июля 1919 года.
Так что вся «шубная история» происходила не в Перми, а в Вятке. Зинаида Рихтер и пишет о Вятке. В романе же Юрия Германа вкралась досадная неточность, он переносит события в Пермь, что и искажает исторический факт.
Конечно, в обоих случаях, о которых шла речь, повинны были писатели. Однако указать им на ошибку в первую очередь должны были редакторы книг: Н. Далада из «Московского рабочего» и Ф. Г. Кацас из Ленинградского отделения «Советского писателя».
<...>
А вот свежий пример. В № 11 журнала «Новый мир» (1976) в заключительных главах книги Ф. Видрашку «Петру Гроза» на стр. 152 читаем:
После непрерывного двадцатидневного наступления войска
В такой же редакции эта фраза осталась и в отдельном издании книги (М. : Молодая гвардия, 1976). На самом деле войсками
Эта заметка напомнила мне одну недавнюю историю. Три года назад редакция «Советской культуры» познакомила меня с одним письмом. В нем говорилось:
Минувшим летом я с женой и сынишкой отдыхал на пароходе в туристической поездке. В городе Горьком на высоком волжском откосе, на том месте, которое местные жители называют пятачком, стоит памятник Чкалову. Замечательный памятник! Кто его автор? Расскажите, пожалуйста, о скульпторе, создавшем впечатляющий образ летчика-богатыря.
Редакция попросила меня, знавшего историю создания скульптурного портрета В. П. Чкалова и памятника в Горьком, ответить на это письмо. 29 января 1974 года «Советская культура» опубликовала мою заметку «Летопись в скульптуре», в которой коротко рассказывалось о творческой биографии известного советского скульптора И. А. Менделевича, создавшего целую галерею образов революционеров, деятелей искусства, выдающихся сынов Отчизны. В той же заметке подробно сообщалось, как Менделевич работал над памятником Чкалову, который и был потом установлен на волжском откосе.
Каково же было мое удивление, когда в заметке «Вернулись в „Торпедо“» — о турнире на приз имени В. П. Чкалова, напечатанной в «Советском спорте» 17 августа 1975 года, я прочитал:
Автозаводцы сами сработали этот приз — точную копию мухинской скульптуры великого летчика, который стоит на Горьковском откосе над волжской кручей.
Заметку подписали М. Марин и В. Молчанов.
Через два дня, 19 августа 1975 года, «Вечерняя Москва» в хронике «Приз имени Чкалова» писала:
Рано утром в армейский клуб был доставлен приз имени Валерия Чкалова. Это копия знаменитого памятника В. Чкалову, установленного в Горьком над Волгой (автор памятника В. Мухина).
Вот тебе раз! Две газеты — и в одну дуду. И дудят неправду.
Прочитав заметки, я позвонил в редакцию «Советского спорта» и «Вечерней Москвы», надеясь в следующих номерах газет прочитать поправки. Тщетно. Многие газеты, справедливо борющиеся с браком в любой области жизни, почему-то стыдятся признать свой брак.
<...>
Приведенные несколько примеров, — а число их можно увеличить — говорят о том, что редакторы порой допускают непростительную невнимательность, оставляя в редактируемых ими произведениях всевозможные ошибки и неточности, даже искажение смысла в приводимых цитатах. Такие редакторы, видимо, полагают, что они несут ответственность только за общий смысл, а также за соблюдение правил синтаксиса, забывая о точности фактов и жизненной правдивости произведения, на последней странице которого стоит и его, редактора, фамилия. А этим-то как раз и определяется уровень и качество работы не только одного отдельно взятого редактора, но и всего коллектива издательства.